Века назад эта земля содрогнулась от оглушительной мощи лошадиных копыт, мародерской армии, идущей с Востока. Времена меняются. Сегодня земля вибрирует от других лошадиных сил, не менее внушительных. Слепящее солнце отражается от стекла, кругом завеса пыли. Но это наследие не Чингисхана, а Кабирова – автогонщика с Запада.

Я рассматриваю выжженную землю через грязное окно самолета. Девушка рядом со мной отмечает, что разнообразные следы, пересекающие полупустыню с небольшими кустарниками, похожи на линии ладони руки. Я спрашиваю о будущем этой земли. Она отвечает, что будущее такое же, как и прошлое.
Сегодня утром передо мной явилась грустная картина. К тому моменту, как я вылез из палатки, весь лагерь уже собрался и уехал. Но рядом лежала груда раскуроченных частей кузова из стекловолокна с логотипами G-Force. Часть переднего крыла с именем Гадасина и с практически полным именем Демьяненко.
Я ужинал с командой вчера ночью и выяснил, что именно произошло. Все ямы и выбоины на трассе отмечены в легенде разными степенями сложности по шкале от 1 до 4. Борис сказал, что яма должна быть отмечена более высоким баллом, т.к. ее, наверное, нужно было преодолевать на скорости 50, а не 170 км/ч. Но это, может быть, точка зрения Гадасина. Возможно, был неправильно выбран угол прохождения препятствия, иначе как могли успешно проскочить его «вольксвагены». Единственный плюс этого переворота заключается в том, что Гадасин смог убедиться в прочности конструкции своей машины: пять полных оборотов, а лобовое стекло осталось невредимым!

За ужином к ним подошел парень из команды Кале, затем и Бенедиктас Ванагас, чтобы выразить свое сожаление и поддержать Демьяненко. За завтраком я разговорился с французскими организаторами из ASO, и они поделились со мной очень интересной мыслью. «Гадасин был очень, очень хорош! Но знаешь, возможно, далее по ходу гонки возникли бы кое-какие неприятности или обстоятельства, которые бы спустили его с верхних позиций. Может быть, он стал бы пятым или что-то типа того. Но из-за аварии у всех в памяти отложится факт, что Гадасин – это единственный пилот, который может бороться с Volkswagen. Люди запомнят его потенциал, а не просто пятое место. C'est bon, oui?».
Сегодня дюны. Я вчера был на брифинге, где водителей предупредили, чтобы они не копали песок руками, т.к. в пустыне есть скорпионы. Я нахожусь в лагере рядом с Астраханью. До закрытия пресс-центра у меня есть 7 часов, вместо обычных 2. Весь день я проведу в поисках информации.

А новости уже идут. Де Вилье вылетел из лидеров. Несколько минут назад я видел техничку, которая отправилась за его машиной. На 4-м месте Богдан Вавренюк на УАЗе – очень похож на Land Rover 3-й серии. Пойду узнаю, как ему это удалось. Возможно, в скором времени мы увидим нового героя, который будет способен свергнуть Гадасина с престола.
По предварительным результатам Вавренюк не смог удержатся в конце вольксвагеновского дивизиона. Его УАЗ лишился полного привода, и он был вынужден сойти с дистанции. Но на полчаса он уже стал знаменитостью в лагере.

Маттиас Кале почесывал в замешательстве свою голову, Нассер Аль Аттия ходил возле машин с менее удрученным видом. А потом смущенный молодой штурман Томас Шюнеманн сказал, что Де Вилье выбыл из гонки.
«Буквально спустя 20 минут после старта система централизованной подкачки шин начала травить воздух на задней оси. Пришлось выходить и накачивать вручную. У нас ушло 28 минут на то, чтобы накачать колеса, т.к. у нас с собой был только небольшой компрессор без ресивера, – сказал Маттиас. – Потом, когда мы подъехали к первой дюне, давление нужно было спускать, спускали также вручную, т.к. система не работала. Затем в песках перегрелся двигатель, и мы ждали минут 10, чтобы охладить его. После этого, буквально через пару минут, мы застряли, зато полностью охладили двигатель, пока откапывались».

Тут подошел Аль Аттия, чтобы поздороваться и спросить, что еще произошло сегодня на СУ. Он-то и объяснил, что случилось с Де Вилье. «Мы догнали его на СУ и хотели обогнать, но дорога была чертовски неровной, поэтому я поехал позади него с краю трассы. Был сильный ветер, поэтому видимость была хорошей. Потом мы попали в эту канаву, пересекающую трассу, и вдруг… Де Вилье перевернулся. Мы остановились, поставили машину на колеса, потом остановился Карлос, помочь и убедиться, что все в порядке».

«Де Вилье был впереди или за вами?» – поинтересовался я. «Сзади», – улыбнулся Аль Аттия. – «Но потом мы попали на дюну и не смогли быстро выехать. Мы сели на днище на вершину дюны, пытались копать и стравливать воздух в шинах, но все эти действия отняли 13 минут».
Я спросил, что можно сказать о российских дюнах по сравнению с африканскими и южно-американскими. «Тяжело!», – в унисон ответили Аль Аттия и Кале. Аль Аттия продолжил: «В Африке дюны огромные и мягкие. Вы поднимаетесь на вершину и легко ее преодолеваете. Все действия предсказуемы. Здесь же можно ожидать чего угодно. Поедешь быстро – получишь удар, поедешь медленно – закопаешься».

Я подошел к Сергею Лебедеву, который струей воздуха выгонял песок из своего комбеза. «Тяжелый день в пустыне?» – спросил я. Он присел на скамью рядом со мной. «Чересчур», – сказал он, покачивая головой. – «Очень длинный и тряский. Сегодня мы проехали по СУ 450 км. Было очень сложно ориентироваться, потому что я был все время сосредоточен. Этот СУ был физически изматывающим. Особенно для пилота. Но на самом деле, сам СУ не был сложным. Мы останавливались дважды. Один раз мы проверили шины, чтобы подобрать нужное давление. Второй раз появилось препятствие, мы снизили скорость и застряли. Все что нам пришлось сделать, это достать домкрат и попинать песок вокруг колес, после чего мы продолжили гонку». Сегодня они приехали четвертыми, уступив Кале 15 секунд. В общем зачете – 6 место.

Что касается категории грузовиков, посмотрим вниз листа результатов и увидим там белорусский МАЗ. Это новая команда, образованная этим летом. Григорий, один из механиков, сказал мне, что они участвовали в трак-триале до этого, но это их первый ралли-рейд. «Ну, и как вы себя чувствуете?» – спросил я. «Хорошо. Есть небольшие проблемы», – ответил он. – «С грузовиком особых неполадок нет, хорошо справляемся с навигацией».

«Небольшими проблемами» оказались перегревшиеся амортизаторы с вытекшим маслом, что означает большие задержки из-за потери скорости и управляемости. Настолько большие, что МАЗ оказался на последней позиции. «Это наше первое соревнование», – пожал плечами Григорий. – «Поэтому в наши планы входит финиш «Шелкового пути». Может быть, однажды мы попадем на «Дакар». Увидим».

На самом краю лагеря – Джепаев, который пытается закрепить свой бампер, оторвавшийся после неудачного приземления. Но к нему очередь из журналистов, ожидающих разговора с ним. Это новый местный герой.

Наконец, мне удалось разыскать кого-то, кто знает об израильском экипаже. У штурмана сломано три ребра, а водителя отправили в больницу. Ему сделали томографию. У него сотрясение, но, слава Богу, ничего более.

Только что обедал с Борисом и был потрясен его позитивным отношением к происходящему. Он сказал, что основной его целью в этом марафоне было сравнить себя, свою машину и свою команду с Volkswagen. Хотелось увидеть, сколько еще шагов ему нужно сделать, чтобы попасть в тройку лидеров. Питер Хансель, по его мнению, лучший пилот, потому что он одинаково быстр как на внедорожных, так и на скоростных участках. Однако ему кажется, что уровень «вольксваген» ниже, чем мог бы быть. Сайнс и Аль Аттия хороши на скоростных участках, но у Гадасина больше шансов одержать над ними верх на бездорожье, где сильны Де Вилье и Миллер. Если заводская команда найдет пилота, который бы прекрасно справлялся и с тем, и с другим видом трасс, она станет непобедимой. Но пропасть между заводскими командами и частными довольно велика. Плюс, теперь он проверил свою команду, которая для него как семья. У него лучшие механики и логисты.

Мы вернулись к лагерю G-Force, где Алексей Сергеев отдыхал, после самого длинного СУ в своей жизни. «Мне нравится эта гонка! Она так хорошо организована. Трассы настолько отличаются от трофи-рейда, к которому я привык. Трофи намного сложнее. Там нужно много думать над каждым шагом: в какую сторону поехать, начать уже сейчас винчеваться или попробовать ломиться в лес. В этом смысле для трофи-рейдов, таких как «Ладога», нужен интеллект. А в ралли-рейдах нужен опыт и годы в них. Когда ты идешь на скоростях, на которые способна эта машина, то при малейшем раздумье появляется возможность ошибки. Все делается рефлекторно. Этими машинами очень сложно управлять. На второй день я поймал камень, на который во время «Ладоги» на своем Land Cruiser даже не обратил бы внимание, но тут я погнул переднюю балку», - сказал гонщик. Алексей выступает на арендованном прототипе G-Force. «Это мой первый рейд. Мне важно получить опыт. Я поражен, на что способна эта машина, или была бы способна, если бы я был пилотом получше. В первый же день я сел за топовую машину команды двукратного чемпиона по бахам и сегодня обогнал Беркута, российского чемпиона. Вы можете себе представить? Я получил 25-часовую пенализацию, потому что не финишировал на СУ из-за погнутой балки, но сегодня после 450 км я снова в десятке! Что я могу сказать об этом опыте? Конечно, еще нужно сказать, что я приятно удивлен сплоченностью и работой команды. Прекрасная команда, каждый день просто потрясающий», – сказал Алексей.

Пресс-центр уже закрывается. Завтра я вернусь в свой Hummer, чтобы поехать в горы – могучий Кавказ.